Суд в Минске 11 мая приговорил основателя магазина национальной символики Symbal.by Павла Белоуса к 13 годам колонии. Арт-менеджера, популяритазора белорусскости обвинили по нескольким статьям УК, в том числе и в измене государству. В рубрике DW "Беларусь. Перспективы" культурный аналитик Максим Жбанков объясняет, почему приговор арт-менеджеру - это диагноз державной культурной политики. Обсудить его мнение можно в Telegram-канале "DW Беларусь".
Беларусь прочно зависла в черном Зазеркалье. После грубо разыгранных режимом президентских выборов 2020-го страна внезапно провалилась в дешевое кино из видеосалонов 1980-х. Где вышибают двери и стреляют в упор, на перекрестках топчутся черные патрули, в телевизоре бьются в истерике записные пропагандисты, график арестов работает без выходных. И большой удачей считается беспроблемный прием передачи в СИЗО. Или то, что за тобой пока не пришли. Недавний приговор культур-активисту Павлу Белавусу - 13 лет лишения свободы - не просто срок. Это еще и диагноз державной культурной политики.
Как быть с живой культурой?
С культурой у белоруского режима сложности были всегда. Поскольку он, пережив в начале 1990-х пару лет демократического раздрая, затем аккуратно вернулся в привычный квазисоветский расклад. Где деятели культуры – агитбригада при всенародном начальстве, сервисное обслуживание державных утех и исправный генератор массового энтузиазма. Административная управляемость творческим процессом и блокада нежелательного креатива были гарантом стабильности коллективной души и ее неизменного пребывания в состоянии восторженного анабиоза.
Как быть с живой культурой? Наверху не знал никто. Простодушное начальство умников не привечало, авангарда опасалось, рок-н-ролл считало вражьей диверсией, а нелояльных литераторов воспринимало как агентов зарубежья. Иными словами, ностальгическая советская матрица с центром в Москве была безусловно "нашей". Все прочее – потенциально "чужим" и опасным.
А потому национальное строительство времен Лукашенко оказалось крайне странным: белоруская независимость лепилась из советского бюрократизма и российской культурной экспансии. Собственно национального из культурки у режима было, в общем, всего ничего: театр оперы и балета, центральная библиотека, горсть бюджетных драмтеатров, провластный Союз писателей, художественный музей и государственный ансамбль "Песняры". Ну плюс еще задорные женщины с частушками на очередных "Дажынках" – услада местных алкоголиков.
Новое поколение культур-менеджеров
Весь этот шумовой кордебалет не отменял – да и не мог отменить – независимого культурного активизма. Подпольное кино, музыкальная альтернатива, вольные литераторы, дерзкие интеллектуалы – это, в принципе, было всегда. Но в 2010-х, когда после очередной "элегантной победы" на президентских выборах (как водится, с силовым разгоном несогласных и пачками задержанных) режим слегка расслабился и решил поиграть в "лайтовую белорусизацию", на сцену вышло новое поколение культур-менеджеров. Свежие ребята без травматичного опыта политических поражений и дежурных лозунгов в головах.
"Каго любіш? – Люблю Беларусь!" И вправду – а чего еще надо?
Павел Белоус сотоварищи занялись беспартийным национальным дизайном. Майки с принтами героев, сетевые программы, концерты и полиграфия, фэсты белоруского языка, курсы видеомонтажа, рекламные кампании… Патриотизм превращался в поп-продукт нового поколения. В прикиде от белоусовского Symbal.by можно было легко представить, что ты внутренне свободен и вполне себе белорус. Эта игра в независимость до определенного момента устраивала обе стороны – пока дизайн не спорил с режимом, а режим не включил культурного цензора.
Летом 2020-го все условные договоренности обнулились. Дизайн стал протестным. Режим вышел на охоту. Уличные перформансы массовых акций напугали лукашистов своей принципиальной децентровкой и несовместимостью со всеми банальными клише "антигосударственной деятельности". Представить, что массовка просто устала от державного бреда и поднялась без "кукловодов", было страшно и странно. Значит, ищи виноватых. Вечный вопрос "Кто зачинщик?" требовал срочного ответа. А проверенный опыт "большого брата" уже подсказывал: "Национал-экстремисты! Враги державы!" Кстати, вот они рядом. И даже особо не прячутся. Совсем озверели со своим Калиновским и вышимайками. Давай зачистку.
Не те сигналы. Не утвержденные месседжи. Язык непонятный. Принты дерзкие. Бейсболки провокативные. Билборды какие-то неправильные. А кто позволил книжки вредные рассылать? И еще к вам налоговую пришлем.
Запущен режим культурного террора имперского образца
Стабильно тревожное белоруское начальство путает независимый креатив с боевой провокацией. Читает "не ту" культурность как политический вызов. И сражается с ней проверенными полицейскими методами. Запущен режим культурного террора имперского образца. И первым под раздачу закономерно лег национально ориентированный культурный бизнес.
Террор включен, поскольку других вариантов "ответки" альтернативному креативу режим найти не в силах. По делу ответить нечем. Ну просто совсем. Ни идеологии национального строительства, ни национальной идеи, ни своей культуры - да и, собственно, нации - у нынешней власти нет. Есть пляска марионеток, хаотичный силовой балет без смысла и цели.
Шумовая риторика про "угрозу национальной безопасности" и "госизмену" не может скрыть очевидного: от Белоуса защищается не нация, а режим. Который видит в независимом арт-активизме угрозу своей пустоте.
Павел Белоус сел за культуру. Наказан за патриотизм. И, кажется, никого уже не удивляет предельная бредовость ситуации: белоруское государство карает белоруса за продвижение белорусскости.
Автор: Максим Жбанков, колумнист, культурный аналитик, медиа-активист.
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением редакции и Deutsche Welle в целом.
Смотрите также: